Встреча в Культурном центре АПН (ныне РИА — НОВОСТИ) была задумана, чтобы привлечь внимание средств массовой информации к открытию А.В.Бояршинова. К сожалению, большая часть журналистской аудитории была настроена потребительски, ждала конкретного "чуда" для себя, а не серьезного обсуждения проблемы.   КОЛЛЕКТИВНЫЕ ОБРАЗЫ ЗДОРОВЬЯ (Выступление в Агентстве Печати и Новостей (АПН), 1990 год)      А.В.Бояршинов: Я хочу напомнить восточную мудрость. Если ты поднимаешься нравственно выше, то ты и возможности свои человеческие увеличиваешь. Только тогда, даже в боевых видах — дзюдо, карате — можно достичь более высоких результатов. Вот восточная мудрость.      А теперь для человечества сделано огромное открытие. Я считаю, что здесь вскрыт огромный пласт возможностей человеческих взаимоотношений.      Вот вы слышали про педагогов. Что я им сделал? Я только помощник. Я могу найти в себе любое состояние, которое человеку необходимо, отделить и передать его голосом. Человек осознанно переживает то, что ему нужно, укрепляет это и начинает сам работать. Вот в чем прелесть.      Я прошу вопросы. Если будут вопросы — будут ответы.      Вопрос из зала: Как проходят занятия, что люди должны усвоить? Может быть какие-то конкретные...      А.В.Бояршинов: Что такое "большое искусство"? Экстрасенс — это "я тебе помог". Выясняется, что большой актер — это экстрасенс для миллиардов людей. Актер при помощи интермедии; музыкант при помощи музыкального инструмента; писатель при помощи ручки, письма, сравнения, описания; художник при помощи кисти — все они, в первую очередь, должны, кроме своих мироощущений, передать свою человеческую натренированность. Мы ее понимаем как творческую натренированность. Творец! Как их мало, по большому счету, творцов. Это понятно?      Значит, при помощи интермедии можно передать, как Райкин. При помощи арии, как Шаляпин. Но, оказывается, нужно иметь духовную натренированность. Я ее имею. А передаю самыми безобидными способами — при помощи стрессовых положительных кульминационных состояний. Настолько это безобидно и настолько, кажется, просто, что во все страны увезли то, что я делаю. Ну а натренированность? Ее-то не увезешь.      Оказывается, натренированность можно передать таким способом быстрее всего. Вот в чем здесь тоже открытие.      Теперь следующий этап искусства — надо осознанно передавать свою натренированность. Нельзя играть на сцене. Нельзя! Человек должен осознанно прожить кусочек жизни, нужный людям.      Ну вот, к примеру, сейчас мужчины смотрят футбол. (В это время проходил чемпионат мира по футболу. — Прим. ред.) Наша команда уже "отпала". Мы смотрим чужие команды. Кому в этом случае нужны победы? Мы просто смотрим феноменальную натренированность. Нас интересует результат феноменальной натренированности. Вот что такое спорт, вот что такое футбол. Каждый спортсмен-профессионал должен играючи передавать свою феноменальную натренированность. И за это мы их, оказывается, приветствуем. За это мы платим. Да и в искусстве тоже.      Человек в созидательном состоянии более открыт. А в защитном состоянии он все время должен прятать и свои достоинства, и свои недостатки. Идет сплошная игра. Или мы кончим играть, или деградируем.      То, что я делаю — осознанное сопереживание дает возможность человеку выйти из кризиса. А потом все остальное тоже нужно. Когда говорят: "Вот только это..." Да нет, все остальное тоже нужно. Но это позволит выйти человечеству из кризиса. Не только в нашей стране — во всех странах плохо. Только в нашей стране, за счет того, что мы в большей степени культивировали защитное состояние — немножко хуже. Там за счет конкуренции отбор выше. Только и всего. У нас не было конкуренции, не было отбора.      Но все-таки наш народ выше культурой в среднем. Там больше бескультурья. Кто побывал там — подтверждают. Там больше бескультурья. Вот так серьезно.      Е.А.Каткова: Может быть, остался не до конца ясен вопрос с практическими занятиями? Что, собственно, делает Алексей Васильевич? Я предлагаю здесь провести параллель с традиционным театром. Цель традиционного театра — катарсис. Костюмы, сюжет, действия — все это для того, чтобы человек получил потрясение. Чтобы он вышел нравственно очистившимся, освобожденным. Чтобы его потрясло. Если же этого не произошло, то все внешние средства были бесполезны. Самого акта искусства не было.      Алексей Васильевич пошел по другому пути. Он не пишет специальной пьесы. У него нет внешней канвы действия. Он убрал все внешние факторы, не выступает в каком-то специальном костюме. Но он взял самое основное, для чего и существует искусство — момент потрясения или "кульминационное стрессовое положительное состояние". Как правило, в полуторачасовом спектакле или фильме одна кульминация. У Алексея Васильевича — сорок пять минут спектакля, наполненного разнымикульминациями. Человек много раз переживает стрессовые положительные состояния.      Что же происходит с человеком? Человек, который чувствовал себя даже физически плохо, утомленным, нездоровым, сопереживая доведенным до кульминации положительным состояниям, за одно занятие-спектакль меняет свое внутреннее состояние. Причем никакого насилия не происходит. Почему?      Я хочу напомнить такой момент. Например, вы находитесь на кухне и моете посуду. И вдруг по телевизору идет хорошая комедия. Вы невольно одним глазом посмотрите, получите оттуда положительный заряд и пойдете дальше заниматься своими делами. Произошло нечто, что мы хотим получить от искусства. Но это бывает редко. Вы можете сидеть и заниматься своей работой, но если выступает хороший комик, то опять посмотрите одним глазом и получите, потому что это очень заразительно, это хочется смотреть.      Как ведет Алексей Васильевич свои занятия? Это то же самое. Он никого не заставляет стать другим, но настолько заразительно и интересно внутренне сам переживает положительные кульминации, что очень хочется сопереживать. Человек невольно начинает настраиваться на его волну и получает то, что нужно.      А.А.Горнаев: Дело в том, что Алексей Васильевич выделил основные блоки здоровья человека, присущие ему с рождения. В ребенке они заложены, эти функциональные положительные программы развития. Поэтому даже детям спектакль "Театра катарсиса для здоровья" понятен.      Возьмем, например, состояние после доброго смеха. Заметьте, даже не сам смех, а когда вы посмотрели кинокомедию до какой-то кульминации, отсмеялись, и у вас какое-то совершенно другое состояние, другое мироощущение. Хотя бы полчаса вы на мир по-другому смотрите. Но потом это состояние проходит.      В спектакле Алексея Васильевича также, в одном из упражнений, происходит передача настроя на мироощущение после доброго смеха. При этом произносятся самые простые слова. Например: "Улыбка, состояние доброй улыбки". Но дело тут не в словах, а в мироощущении того, кто их произносит, в той натренированности, которая передается при помощи этих слов. Одну и ту же арию исполнит Шаляпин, и исполнит другой певец — Сразу будет видна разница. Сразу будет видна разница, когда одну и ту же интермедию исполнит Аркадий Райкин и расскажет психотерапевт. Одну и ту же интермедию. Здесь суть не в словах.      А.В.Бояршинов: Дорогие товарищи, во-первых, для того чтобы провести занятие, я сам должен два-три часа позаниматься. Это не так просто.      Мы к вам пришли не для того, чтобы вы только послушали, нет. Я думаю, что вы, работники АПН, должны задуматься как это двинуть — не для нас, не для меня — для себя! Я хочу, чтобы вы почувствовали, что мы все сейчас за это в ответе. А сама структура защитных мироощущений мешает нам это почувствовать. Мы разделены — это страшно. Поэтому я хотел бы от вас услышать: что вы сможете сделать для себя. Потому что это нужно в первую очередь детям. Уже через год 90% рождений детей было бы совсем другое, если будет осознанное сопереживание в подготовке к тому, что человек должен появиться на свет. Настолько здоровья прибавится, настолько перестанут калеки рождаться во всех странах!      А кому это нужно? Нет, мы будем опять вкладывать деньги в исправление калек, будем коляски готовить — но самое главное не сделаем. Оказывается можно самое главное сделать! Поэтому у меня очень большая просьба: подумайте, что вы можете сделать как журналисты.      У нас уже есть четыре официальных эксперимента. А как реагирует наука? Что у нас делается в науке? В науке тоже идет борьба. Люди в науке объединяются для защиты своего положения. И они не виноваты. Чужие мысли, чужие идеи, чужие выводы… Потому что это более близкий путь. Самому же найти созидательную позицию, что-то такое сделать в науке — не так просто. А вот найти побыстрее что-то — давно уже сложилось. Я просто напоминаю — ругать мне некого. Я не ругаю людей науки ни в коем случае. Мы знаем, что единицы только создают что-то, созидают. Но они как раз и не на высоте положения. Все мы об этом знаем. Все это мы видим...      Ну думайте, потому что это нужно всему нашему обществу. И не только нашей стране, но и всем странам. Здесь, оказывается, решение и таких проблем — ребята мне не дадут соврать, извините, что так сотрудников называю — как ишемические заболевания, диабет, рак и даже СПИД. Здесь решение. Потому что концентрация созидательной позиции убирает эти вещи очень быстро. Я проверил на практике, уже ходил и к Чазову, и разговаривал четыре раза с Денисовым (Министр и 1-й замминистра здравоохранения в те годы. — Прим. ред.) — и никак. Потому что люди науки никак не хотят. Они давно об этом методе узнали, свои выводы сделали и... Вроде бы стыдно. А мне ругать их не за что.      Ведущий: А вот с педагогами вы проводили занятия, и они дали положительный результат. Как к этому отнеслось соответствующее министерство. Продолжение последует?      А.В.Бояршинов: Столько уже в науке написано о положительных возможностях, столько научных трудов и в педагогике: как нужно, что нужно, почему положительные возможности, почему нужно сопереживать. Все это давно в науке написано, доказано. Очень много трудов и у нас, и за рубежом. Но как — никто не знает. Вот такая ситуация. А трудов очень много. И когда начинается разговор: "Вот это уже написано..." А вот как это сделать? Никто не знает. Вот здесь проблема. Я что-нибудь сказал вам незнакомое?      А.А.Белошапко: Можно добавить про педагогику. В Институте общей и педагогической психологии был проведен цикл занятий, был семинар творческий… И все были "за". И академик, научное светило (В.В.Давыдов, президент Академии педагогических наук. — Прим. ред.) сказал: "Мы должны понимать, что с научной точки зрения может быть какая-то критика. Но кроме науки педагогической есть искусство быть педагогом. Эти вещи одинаково необходимы для существования педагогики. И вот здесь есть путь, чтобы вернуть педагогам "искусство быть педагогом". И даже если наука придет к пониманию того, как это делается, в следующем веке, то все равно это нужно брать уже сейчас". Вот такие слова были сказаны. Потом было лето, отпуск. А после отпуска у человека другие заботы, другие проблемы...      Люди видят, соглашаются, понимают, что все это очень хорошо. Но поскольку новое так понять, чтобы самому начать что-либо делать, не удается даже людям очень талантливым и титулованным — мы все должны ждать.      А насчет того, что ситуация очень серьезная, наука тоже очень хорошо знает. Могу привести коротенькую цитату академика Н.Н.Моисеева. Он сказал: "Мы, специалисты, знаем нечто большее. Нынешние стереотипы поведения и мышления людей неизбежно приведут к катастрофе. Может быть и без всполохов ядерных взрывов, но к катастрофе таких масштабов, которое человечество, может статься, вообще и пережить не сможет." Это в журнале "Новый мир".      К сожалению, знание всех этих механизмов не освобождает от подверженности их действию. Потому что живем мы в основном инстинктами, неосознанно. И работа автора дает уникальный шанс нам всем остаться людьми, сохранить здоровье каждого, сохранить какие-то перспективы того, что люди будут жить, и будут жить неплохо.      Имеются две стороны. Если по большому счету говорить, программа максимум, — это должна быть крупная государственная программа по глубокой перестройке народного образования, искусства, спорта, чтобы в первую очередь ставить осознанно акцент на том, что нужно нести аудитории, что нужно нести по телевидению, что нужно нести в театре, какие состояния, какие процессы. Те, кто талантливее, те и будут делать. Но научить это нести осознанно должен автор. Пока никто другой не может научить этому.      Программа минимум, хотя бы для начала, — это цикл передач по Центральному телевидению, где, во-первых, были бы расставлены акценты на основных процессах сопереживания, которыми мы формируем мироощущение собственное и друг у друга. Чтобы это стало явным. Потом — учебный цикл передач по тренировке созидательного и здорового мироощущения. И далее — привлечение самых лучших актеров, самых талантливых людей различных профессий, для того, чтобы они осознанно смогли передать свою более высокую натренированность. Эти три вещи можно делать прямо сейчас в ближайшие месяцы.      Были вопросы: где можно этим позаниматься и как. Сейчас таких занятий, какие были раньше, нет. Потому что автор в возрасте, ему трудно, много сил отдает на каждом занятии, и заниматься самодеятельно, кустарно, как это было в первые годы и десятилетия, не имеет особого смысла. Изредка проводятся эксперименты с серьезными заинтересованными организациями. Снят фильм. Он не полностью эквивалентен занятиям, но тоже оказывает соответствующее действие и позволяет кое в чем разобраться. Может быть, кто-то из дирекции этого фильма еще что-то скажет.      Вопрос из зала: Алексей Васильевич, есть ли у Вас ученики, и возможны ли последователи? Есть ли кому передать пальму педагогическую в этом плане?      А.В.Бояршинов: Ну вот видите. Я могу похвалиться. Все окружающие меня — мои ученики. Но никто из них не мог со мной непосредственно работать, каждый занят, кроме всего, на своей работе. Поэтому за десять лет им приходилось заниматься только иногда. Но они эту проблему по-философски прочувствовали. Потом, уже в последние годы, стали научными сотрудниками. Я еще раз напоминаю — для того, чтобы этим заниматься, нужно, как в любой профессии, отдать всего себя.      Мне сказали, что здесь есть люди пишущие. Я напоминаю: даже в сатире, в юморе мы все время идем от защитных мироощущений, агрессивно-защитных. Мы подчеркиваем недостатки, фиксируем недостатки. А кто подчеркивает достоинства? Люди пишущие должны поменять мироощущение: ты сначала покажи достоинства, а потом уже подчеркни недостатки. Сейчас информационный бум все время подчеркивает недостатки. Сопереживая, человек учится тоже подчеркивать недостатки. А кто будет думать о достоинствах? Человеку нужно напомнить, что он должен думать о достоинствах. Он должен их сопереживать, чтобы тренировать внутри. А где взять образец? Поэтому, пишущие люди, задумайтесь. Сначала найдите достоинства, а потом подчеркните недостатки. Только тогда начнется то, что и нужно.      Вот тибетские врачи говорят от чего человек болен. Страх, гнев, жадность, неприязнь, неудовлетворение, высокомерие — вот основная причина. Что — человек потеряет эти очень сложные защитные процессы? Нет, он их не потеряет. Но он не будет носить их в себе постоянно. Гимнастика выясняет такую проблему.      У нас есть эмоционально-чувственное дыхание, есть спортивное дыхание. Пока что весь мир идет через спортивное дыхание. Чувствовать хочет человек через физические упражнения хорошо себя духовно. Это вы знаете. Это весь мир делает. И вот впервые — я еще когда пришел к этому — а если через духовные очень сложные процессы к физическим упражнениям. Оказывается, к тому же самому, но намного быстрее. Если я скажу в несколько раз, то это еще мало. В сто раз быстрее. Оказывается, через эмоционально-чувственные очень сложные процессы к физической и духовной натренированности очень близкий путь. Только уметь надо передавать их.      Вопрос из зала: Извините, Вы агитируете за что-то хорошее, но непонятно за что. Люди хотели бы побывать в Вашем театре, но театр уже не функционирует. Могут ли ученики и последователи проводить такие же занятия, которые проводите Вы? Те видеокассеты, видеофильмы, которые мы не увидели, может быть в них заложена та конкретика, которую бы мы могли увидеть на практике? Тогда мы попросили бы дать нам на время эти кассеты и здесь этот сеанс осуществить.      А.В.Бояршинов: Фильм готов будет. Посмотрите фильм. Позанимаетесь, посопереживаете. На этот фильм придете разика три и получите очень большой заряд, если вы осознанно посопереживаете.      Но я еще раз напомню: вы пришли на концерт, в театр — получили если не потрясение, то какое-то впечатление. Что вы можете сказать про это? Как вы получили? Что вы ощущаете? Кто знает? Ведь все мы получаем, все знаем, что это происходит. И с вами происходило. Ответьте мне: что вы получили? Вот я при помощи голоса это тоже передаю. Вот, например, можно стихотворение прочитать, очень простое. Разрешаете?      Ведущий: Да, пожалуйста.      А.В.Бояршинов:      "Подберезовик душистый,      Белый гриб — грибов король...      Где-то в листьях, в травах мшистых...      Ищешь их — исчезли что ль?      А красивый длинноногий      Несъедобный мухомор      У тропинки, у дороги.      — Рви меня! — Глядит в упор.      Так-то водится на свете:      Тот, кто скромен, да умен,      Тот не очень-то приметен —      На глаза не лезет он.      А другие — те, напротив,      Встанут выше на дыбы!      Вы такого обойдете —      Вы же знаете грибы!"      (Аплодисменты.)      А.В.Бояршинов: Вот я вам прочитал стихотворение. Почему часто поэт не может прочитать свое стихотворение как актер? Кто ответит? Он начинает... (Читает стихотворение в иной тональности.)      Почему он так читает? Ну, кажется, посиди ты месяц, ну два — но прочитай, как актер. Кто ответит — почему так?      Для примера, я прочитаю это же стихотворение на том состоянии, что несет сегодняшнее искусство.      Ведь Станиславский — это учение: "Ты проживи кусочек жизни нужный людям". Бояршинов Алексей Васильевич пошел дальше: я уже осознанно проживаю, а вы — осознанно получаете. Что вы получаете?      Когда вы испытываете страх, когда испытываете гнев, то чувствуете как у вас даже дыхание меняется — не только эмоциональное состояние — дыхание меняется! Это происходят в вас очень сложные процессы. Кто это понимает и может сказать, что это разные очень сложные процессы, что их можно изучать? Хотя все мы это испытываем.      Искусство должно прожить кусочек жизни, нужный людям. Станиславский подошел к этому. Я уже конкретно передаю очень сложные процессы и говорю, что их можно сопережить, почувствовать, обозначить в каждом, и натренировать, и закрепить. Вот в чем прелесть!      Кульминационные процессы в искусстве вы все сопереживали. Но своя, личная натренированность — ух какая сильная, за годы приобретенная. А вот Алексей Васильевич подошел к тому, что можно человеку дать эти возможности почувствовать, поднять его выше — и закрепить за шесть занятий. Вы это закрепляете в себе! Вы начинаете пользоваться — вот в чем прелесть!      И не я один этим должен заниматься. То, что я делаю — лучшие представители человечества должны нести. Лучшие представители!      Но трудность еще в том, что надо научиться точно голосом передавать это. Так же, как и во всем новом: человек открыл что-то, научился чему-то новому — он учит и другого. Коперник сказал, что Земля вертится, а все видели, что солнышко вертится. Сколько стереотип этот сидел! Потому что казалось, что это не нужно, потому что мне не знакомо. Вот так серьезно и просто. Но сейчас, все-таки, двадцатый век.      Если вы попросите, я покажу, что делает сегодняшнее искусство. Это не искусство — это воздействие на человека. И чем ты сильнее можешь воздействовать, тем, оказывается, ты и более достоин... в наше время. Но воздействие-то перешло линию гармонии.      Например, Владимир Атлантов говорит, что никто не понимает, что такое голос. Вторая сигнальная система — это знает наука. Но никто не понимает, что такое голос: "Я утром встал и не знаю, будет у меня голос или нет." Авет Тер-Терьян, композитор, говорит, что никто не понимает, что такое музыка.      Алексей Васильевич дополняет, что это колебания Земли, Неба, Солнца, Луны, Космоса, Вселенной. И если мы своим мироощущением нарушаем эти колебания — мы нарушаем психологию человека. Вот в чем секрет.      Поэтому концентрация на созидательных мироощущениях необходима в первую очередь. Потом все остальное. Если мы это не поймем, а будем думать: "А может быть только мне это получить?"...      Сколько можно? Смотрите — четыре эксперимента. Попросите — еще раз придут, покажут. Сделайте что можно — не для нас — для себя. Задумайтесь, что это очень нужно детям. Я вас прошу задуматься об этом.      Вопрос из зала: Извините, пожалуйста, десять лет тому назад я ходила на Ваши занятия. Вы можете немного рассказать о той Актерской Гимнастике эмоций, которую нам преподавали? Именно о механизме передачи положительной энергии и эмоций?      А.В.Бояршинов: Пожалуйста, мои сотрудники расскажут вам это лучше меня. Потому что они со стороны это объяснят. Они сейчас поняли этот механизм. Попросите, они с вами посидят, помогут вам все написать. Можно так?      Вопрос из зала: У меня такое впечатление, что Вы создаете какую-то систему, аналогичную акту богослужения в церкви. Есть ли какое-то принципиальное отличие между тем, что Вы делаете и тем, что делала религия?      А.В.Бояршинов: Ну вот, видите ли, вопрос. Во-первых, если в Бога не веришь, а делаешь вид, что веришь... Если пропагандист не верит в коммунистические идеалы... Если проповедник делает вид, что он верит... Что из этого получается?      Искусство вышло из храма во дворец. Оно несло веру. Самые лучшие представители из храмов пришли во дворцы. Что они несли? Они несли более высокое умение и веру.      А для чего вера? Что, коммунистические идеалы — это плохая вера? Почему об этом забывают? А если ты не веришь в эти идеалы? Опять толпа. Вот так серьезно. Мы знаем про инквизицию в религии. Командная лестница в религии. Значит, не все там верят. Во что верят? И вот вера... Если ты не веришь — ты веры не передашь. Если ты в человеческие идеалы не веришь, что ты можешь передать? Так на чем мы можем остановиться? Причем тут религия? Когда человек ни во что не верит — он верит в собственное приспособление, положение, удовольствие. Вот сегодняшний день. Мы теряем здоровье. Мы рожаем уродов. Нам всем плохо. В особенности — детям. Это-то мы можем осознать!      Мы кушаем колбасу из холодильника, в большинстве случаев. А почему бы не из магазина? И никто об этом не скажет. Я просто напоминаю простые истины. Все худенькие у нас ходят, одни ребра, в особенности женщины. Извините меня, пожалуйста. В чем дело?      Мироощущения... Мироощущение аппетита... Ах, как вкусно, вкусно! Настройтесь на меня. Вот одно из упражнений. Вкусно, вкусно... Сопереживайте. Когда приходится заниматься, вы свободно это берете, находите. Это очень сложный процесс... Слезы радости — слезы умиления... Вот я говорю "слезы"... Да. Вот так я точно, потихонечку помогаю человеку найти очень сложный процесс. Перед сном, после сна... Что такое сон? Почему он нам нужен? Тоже очень сложные процессы в это время происходят. Можно находить? — Можно. Можно ставить акцент? — Можно.      А мироощущение желания в туалет? Извините, я так специально говорю, потому что чувствую, что иначе не понимают. Это очень сложный процесс. Но никому никогда в голову не придет, что его нужно тренировать. Понятно, что нельзя этого делать — заболеешь, если будешь ходить и все время тужиться.     Теперь смотрите: человек пользуется сексуальным чувственно-эмоциональным состоянием. Да. Это нормально. И еще лучше можно пользоваться. Намного лучше пользоваться! А вот тренировать также нельзя. Когда человечество поймет, что тренировать отдельно нельзя, нельзя прокручивать в себе вот эти процессы эмоционально-чувственные?      Я могу это уже показать. Это не стыдно — это необходимо. Поймете? Вот у нас такие очень сложные процессы, мы их все ощущаем, все про них знаем. Но если мы не поставим акценты на созидательных, необходимых процессах — еще хуже будет. Что ни делай в стране — будет хуже, да и во всех странах. Вот так серьезно стоит вопрос: или мы концентрацией созидательных процессов начнем осознанно заниматься, или идет деградация.      Я шел в АПН и думал, что вас познакомлю с этим, покажу четыре эксперимента официальных. Мне дают уже возможность. Лабораторию уже имею. Но мир об этом еще не знает. Я кинофильм сделал, мне все время ставили палки в колеса. Но сделал. Он работает. Еще буду делать. Но это не широкая аудитория. Помогайте, чтобы узнали все, потому что это всем на Земле нужно. А потом — все остальное.      Чем я отличаюсь от других? Я осознанно проживаю то, что говорю. Вот один из ученых, профессор Бабушкин, доктор философских наук, говорит (Участвовал в экспериментах. — Прим. ред.): "Если ты не сопережил знание, то это не знание — это запоминание."      Сопережить... Потом выяснится, что слово каждое несет огромную нагрузку определенных, очень сложных чувственно-эмоциональных процессов, от которых зависит дыхание. А мы слова все больше технически употребляем. Нельзя. Ведь вот что выясняется. Оказывается, слово было создано и несло определенную эмоционально-чувственную нагрузку. Если оно ее теряет — теряется весь смысл мироздания. Вот так серьезно.      Ведущий: Я думаю, что нам пора поблагодарить Алексея Васильевича и его коллег за интересный рассказ. Я надеюсь, что мы все-таки посмотрим фильм.      А.В.Бояршинов: Давайте я вам прочитаю на дорожку.      "Не будь смешным,      Не лезь из кожи,      Не притворяйся бодрячком.      И не старайся быть моложе —      Будь молод в возрасте своем!"      Спасибо за внимание.      (Аплодисменты.)      Аудиозапись. 1990 год